Поэт - Страница 49

По крайней мере после этого дела я смогу подумать о собственном издательском бизнесе. Тема преступности дает хороший рынок.

Сконфузившись, я отбросил свои мысли прочь. Хорошо еще, что никто не видит наши тайные помыслы. Любой предстанет в них идиотом, всегда преувеличивающим даже свою глупость.

Хотелось уйти, но ведь я вынужден был сидеть у телефона. Включив телевизор, обнаружил только перекрикивающие друг друга ток-шоу с обычной дневной подборкой из жизни городских люмпенов. Дети стриптизеров по одному каналу, по другому — порнозвезды и их ревнивые супруги и, наконец, по третьему — мужчина, старавшийся воспитывать женщину, регулярно ее избивая.

Телевизор я тут же выключил, раздумывая, чем бы заняться. Единственное, что пришло в голову, — это поскорее уйти из комнаты. Я решил, что мое отсутствие гарантирует немедленный звонок. Это правило срабатывало не раз и даже не два. Хорошо, если Уоррен догадается оставить записку.

Отель находился на Коннектикут-авеню близ площади Дюпона. Пройдя в сторону площади, я заглянул в магазин «Таинственная книга», чтобы купить томик «Множественных ранений» Аллана Рассела. Как-то раз я прочитал хороший отзыв на эту книгу и подумал, что чтение поможет немного отвлечься.

Прежде чем снова войти в здание «Хилтона», я некоторое время изучал его окрестности, стараясь найти место, где Хинкли с пистолетом в руке поджидал Рейгана. В сознании живо всплывали кадры той паники, однако узнать саму точку никак не удавалось. Я даже подумал, что отель нарочно перестроили, чтобы не делать из места события туристическую достопримечательность.

Репортер полицейской хроники, я напоминал себе туриста, шествующего по местам, связанным исключительно со смертью. От одного убийства я переходил к другому, взирая на новые ужасы без малейшего блеска в привыкших ко всему глазах. Как это и предполагалось общественным мнением. Направляясь к лифтам по длинному коридору, я вдруг подумал: «А что это говорит обо мне самом?»

Возможно, со мной тоже что-то не так? Почему место, на котором Хинкли ждал намеченную им жертву, вдруг стало таким особенным?

— Джек!

Я обернулся, остановившись около лифта. Передо мной замер Майкл Уоррен.

— Привет.

— Я звонил в номер. Подумал, что ты вышел ненадолго.

— Решил пройтись. А я уж начал в тебе сомневаться.

Я так сказал нарочно, с улыбкой и явной надеждой в голосе. Момент этот определял многие события, что за ним последуют.

На нем не было костюма, как до того, в офисе. Уоррен переоделся в джинсы и свитер. Через руку переброшено длинное твидовое пальто. Следуя своей роли источника конфиденциальной информации, он предпочел телефонным переговорам личную встречу.

— Собираешься разговаривать здесь или лучше в номере?

Он направился к лифту.

— В номере.

Ни о чем таком мы в лифте не говорили. Я лишь бросил взгляд на его одежду и заметил:

— Успел заехать домой?

— Я живу не в Коннектикуте, по другую сторону пролива, а в Мэриленде. И довольно близко.

Я понял, почему он не позвонил. Междугородный звонок. Кстати, отель находится как раз по дороге от фонда к его дому.

В груди у меня загорелось радостное предчувствие. Кажется, Уоррен на что-то решился.

В коридоре стоял особый влажный запах — примета всякого подобного отеля. Достав карту гостя с электронным ключом, я провел ею по замку. Открыв дверь, я пригласил Уоррена войти в номер.

Раскрытый ноутбук все еще стоял на маленьком столике, а пальто и единственный привезенный мной галстук валялись на кровати. Однако в целом комната казалась опрятной. Положив пальто на кровать рядом с моей одеждой, Уоррен взял себе один стул, я — второй, и мы уселись.

— Итак, что произошло?

— Я провел поиск по базе данных.

Он потянулся к заднему карману брюк и достал пачку сложенных листов бумаги.

— Пришлось покопаться в главном компьютере. Прежде чем уйти, я сделал запрос по критерию «детективы убойных отделов». Их нашлось всего тринадцать. Здесь распечатаны имена, департаменты и даты смерти.

Уоррен протянул уже развернутые им бумаги, которые я принял нежно, словно драгоценность.

— Спасибо. Не останется следов твоего поиска?

— Понятия не имею. Нет, не думаю. Система с довольно широким доступом. Даже не знаю, ведется ли какая-то трассировка запросов.

— Спасибо, — снова повторил я.

Да что еще я мог сказать?

— Во всяком случае, эта задача оказалась наиболее легкой. Что касается доступа к бумажным архивам, то операция имеет лимит времени. Здесь понадобится заранее знать, что нужно. Ты сам лучше меня понимаешь, что за случаи представляют интерес.

— Когда?

— Сегодня вечером. Это единственный шанс. Комната закрывается, но у меня есть ключ. Иногда я ищу там старые публикации. Если не успеем сегодня, то завтра же эти папки изымут. Есть ощущение, что ФБР не захочет оставлять бумаги здесь, особенно узнав, что ты ими интересовался. Завтра они явятся и первым делом заберут материалы.

— Это сказал Форд?

— Не совсем так. Я услышал от Олин. Форд разговаривал с Рейчел Уэллинг, а не с Бэкусом. Говорят, она...

— Постой. Рейчел Уэллинг?

Имя показалось знакомым. Через секунду я припомнил: именно она подписала текст, характеризовавший преступника в деле Терезы Лофтон.

— Да, именно Рейчел Уэллинг. Эта женщина занимается у них всей бумажной работой. А что?

— Ничего. Знакомое имя.

— Работает на Бэкуса. Что-то вроде связного между центром и фондом во всем, что касается проекта по изучению самоубийств. Короче, Олин сказала, что Рейчел обещала Форду заняться этими совпадениями. Возможно, она даже захочет с тобой встретиться.